Голос ангела [cборник] - Юлия Добровольская

— А Жене скажи, что в степи замерз. Лучше всю правду и сразу.

Прошло две недели. Мама начала отговаривать Глеба продолжать поиски.

— Ты допускаешь, что мог вставить палец не в соседнюю цифру, а через одну? Подсчитай тогда, сколько комбинаций получается в этом случае. И еще: ты подумал, что у нее может быть семья… что она может оказаться просто невесть кем… Ты же не скажешь: я хочу связать жизнь с вашим голосом! Подумай, малыш.

Еще месяц Голос не обнаруживался. Но и ни один номер нельзя было исключить.

Басовитый дядька стал подозревать свою жену: вероятно, Глеб замучил его звонками с последующим отключением. Однажды тот взял трубку и, не рявкнув свое обычное «слушаю», сказал: «Иди, хахаль твой опять ломится». Глеб замер. На другом конце провода раздалось еще более прокуренное и пропитое «алле». Но у них, возможно, есть дочь, соседка… да кто угодно. Не мог он снять этот номер с дистанции.

Он испытывал муки совести оттого, что, вероятно, вносит разлад в дома своими звонками. Но найти Голос Глеб был готов любой ценой.

Два номера хронически не отвечали. На них возлагались особые надежды: хозяйка уехала, дома никого не осталось, значит, она одинокая. О том, что она могла уехать с мужем и пятерыми детьми, он старался не думать.

Два раза он встречался с Женей. По ее инициативе. Они сходили в кино, поужинали в ресторане, погуляли.

Когда Глеб в первый раз проводил ее до| дому, она сказала, что пригласить его на чашечку чая не может. Он сказал, что при всем желании не согласился бы: его рано утром ждут страждущие дети.

Во второй раз Женя спросила: не хочет ли он пригласить ее. Но у него был трудный день, а завтра — снова ранняя работа…

Боб сказал, что Женю Глеб теряет, пусть опомнится, пока не поздно, лучше пары он не найдет, что он псих и не лечится, и добавил пару непечатных выражений, что было великой редкостью для их отношений.

Пришла весна. Впереди маячил отпуск и двадцать девятый день рождения.

Женя больше не домогалась Глеба.

А он никак не мог забыть этот дивный тембр и невероятные модуляции: «Да?..» — и все, и нет Глебушки. И продолжал обзванивать всех своих абонентов, изредка допуская какую–нибудь случайную комбинацию из посторонних цифр. Если бы теория вероятности имела для него хоть малейший авторитет, он давно бы бросил это занятие. Вот и мама советует…

— А ты бы бросила? Ну, честно! Бросила бы?

— Бедный мой малыш… — сказала мама. — Ты в отпуск едешь?

— Не знаю… А ты что скажешь?

— Отгадай с трех раз.

— Хорошо, поеду.

— К Наталке?

— А куда же?

И он уехал на все три недели к папиной сестре в Крым. Купался, загорал, ловил с дядькой рыбу в море. Отдохнул, загорел… Отвлекся. Но Голос не забыл.

Вернулся за два дня до выхода на работу и стал накручивать диск телефона. И прокуренная тетка, и все остальные были на местах.

Неожиданно ответил один из двух безнадежно мертвых доселе номеров.

— Да?.. — Женский голос.

Другой, но что–то едва уловимое в интонации… Или ему мерещится? Глеб опешил. Он так долго искал, что забыл, с какой целью.

— Говорите, вас слушают.

— Добрый день…

— Добрый день. Алло, говорите. Вам кто нужен?

И Глеба понесло. Мамина школа: если хочешь, чтобы тебя поняли, будь предельно искренним и не пасуй, а посмеются — будь прозрачным, не обращай внимания.

— Мне нужен, — сказал Глеб, — голос молодой женщины, который я однажды услышал, неправильно набрав номер друга. Только, пожалуйста, не думайте, что я хулиган или маньяк…

Женщина усмехнулась и сказала, что так не думает. И спросила, как же он собирается искать этот голос.

Глеб рассказал, как вот уже восемь месяцев кряду набирает предполагаемые номера.

— И что? — спросила Женщина.

— Ваш телефон молчал все это время, но, когда вы ответили, мне показалось, что ваш голос очень похож на тот…

— Но не тот, — сказала Женщина.

— Но похож, — сказал Глеб.

— Предположим, — сказала Женщина, — вы найдете владелицу этого голоса, и что дальше?

— Я с ней познакомлюсь.

— Это ваше желание, — сказала Женщина, — а если этого не захочет она?

— Я об этом не подумал, — сказал Глеб, — спасибо вам… А что бы вы посоветовали мне, как женщина мужчине?

Женщина засмеялась приятным грудным смехом.

— Сколько вам лет, мужчина? — спросила Женщина.

— Двадцать девять, — сказал Глеб.

— Солидный возраст, — сказала Женщина.

— Это ирония? — спросил Глеб.

— Не обижайтесь, — сказала Женщина. — А мне сорок девять.

— Начало разумной жизни, — сказал Глеб.

— Разумно говорите, — сказала Женщина. — Думаю, советов моих вам не требуется, скорей всего, вы привыкли учиться на собственном опыте.

— В основном да, — сказал Глеб, — но к умным людям я прислушиваюсь.

— Ценное, если не бесценное, качество, — сказала Женщина.

— Простите, — сказал Глеб, — мы уже так долго общаемся, давайте познакомимся. Меня зовут Глеб.

— Очень приятно, Глеб, — сказала Женщина, — а меня Маргарита.

— Просто Маргарита? — спросил Глеб.

— Просто Маргарита, — ответила Маргарита.

— Очень приятно, Маргарита, — сказал Глеб. — Можно я буду иногда вам звонить?

Маргарита снова засмеялась и сказала, что запретить она этого, конечно, ему не может, поэтому, если у него, Глеба, будет желание, пусть звонит.

— А если, — сказал Глеб, — к телефону подойдет ваш муж, мне можно попросить позвать вас?

— У меня нет мужа, — сказала Маргарита.

Глеб не знал, как на это отреагировать, и замолчал.

Маргарита засмеялась:

— Вас это смутило?

— Даже не знаю… похоже что так… — сказал Глеб.

— Вы искренний… чуть не сказала «мальчик», — сказала Маргарита. — Вы мне определенно нравитесь. — И добавила: — Вы как–нибудь представляете себе эту девушку, которую ищете?

— Иногда да, иногда нет, — сказал Глеб.

— А если у нее семья, дети? — сказала Маргарита.

— Мама попыталась приготовить меня к такому варианту, — сказал Глеб.

— И что, вы приготовились? — спросила Маргарита.

— Не очень… — ответил Глеб.

— А если она набитая дурочка? — продолжила Маргарита.

Глеб промолчал.

— А если она калека? — опять сказала Маргарита.

— Я доктор! — оживился Глеб.

— Доктора не всемогущи, — сказала Маргарита.

— Увы… — согласился Глеб.

— Так что подумайте, продолжать ли вам поиски, Глеб, — сказала Маргарита. — Если это блажь, лучше купите много пластинок великих певцов и певиц и слушайте их волшебные голоса. А за голосом, который ищете вы, стоит чья–то судьба. «Не навреди» — таков девиз врача, верно?

Глеб задумался на несколько дней.

Конечно, ребячество — ломиться вот так напропалую в чужую жизнь. В голос влюбился… А что, если там и вправду семья, счастливая семья… А тут я: я люблю ваш Голос!.. Ну и люби, только подальше отсюда.

Или, в самом деле, одноклеточное что–нибудь… Голосом единым сыт не будешь.

Или калека… Ну и что? Калеке уход нужен, забота… А если кто–то уже заботится о ней? Заботы и любви много не бывает.

Глеб верил в судьбу. То, что произошло, произошло с какой–то целью: для чего–то же я нарвался на этот Голос, и не нахожу его тоже не просто так! Мама говорит, это чтобы ты научился по земле ходить, но и про небо не забывал.

А что думает Маргарита?

— Добрый вечер, Маргарита, это Глеб.

— Добрый вечер, Глеб, я вас узнала.

— Я не отвлекаю вас? — спросил Глеб.

— Нет, — сказала Маргарита.

— Можно задать вам вопрос?

— Задавайте.

— Вы верите в судьбу? — спросил Глеб.

— Я верю в Бога, — сказала Маргарита, — в руках Которого все судьбы.

Они много говорили о том, для чего человек рождается, для чего живет и, когда умирает, что потом.

Глеб задумался еще серьезней. Он перестал накручивать диск телефона. Не то чтобы он решил оставить поиски… Просто Голос этот из навязчивой идеи, из зова плоти превратился в нечто недосягаемое и заповедное — как свет солнца, луч звезды… Как воздух, которым дышишь и который всегда с тобой.

Наступил декабрь. Пошел второй год с того вечера, когда Глеба угораздило ошибиться номером. Он подружился с Маргаритой, и не проходило недели, чтобы они не поговорили по телефону.

Глеб рассказывал ей о своей работе и даже поведал, что у него появился еще один подопечный ангел. Это была девочка шести лет, музыкально одаренная, которую вот–вот должны были забрать у отца — одиночки и пьяницы, матери у нее не было, родственников — никаких, и все, что ей светило, — это жуткий казенный дом–интернат. Глеб убивался по этому поводу и хотел удочерить девочку, но ему говорили, что затея глупая и безнадежная, ведь у него нет семьи. Он стал уговаривать своих родителей оформить опекунство на себя, и они сейчас в раздумьях.